Этот день в Советском Союзе с 1945 года был самым радостным, великим, личным и народным праздником, который все, без исключения, отмечали радостно, со слезами на глазах. Каждому было кого вспомнить: и живого, и погибшего героя Великой Отечественной войны. А с распадом Советского Союза этот праздник перетерпел много изменений, разных толкований в бывших Советских республиках, ставших суверенными государствами. Понадобилось более десяти лет, чтобы этот день засиял прежними огнями. В этой обстановке я решила вспомнить 9 мая 1945 года так, как я его пережила.
В первых числах мая заканчивалась война, бои шли на улицах Берлина. 5-го, 6-го и 7-го мая все находились в особом возбуждённом состоянии. 8-го мая Рудольф, как дежурный офицер, был послан в Москву, в Артиллерийское управление, за приказом относительно салюта в честь очередной победы нашей Армии. Салютовало множество батарей, расположенных вокруг Москвы. Я поехала в Москву с Рудиком, хотя в этот день у меня не было уроков. Зато у меня было два талона на обед в столовую, к которой мы были прикреплены. Учителя делились друг с другом талонами чтобы иногда иметь возможность пообедать с членом своей семьи. Мы пообедали с Рудиком супом из рыбьих консервов. Потом я ждала его внизу, у Артиллерийского управления. Рудика долго не было. Потом он вернулся чрезвычайно взволнованный и какой-то таинственный.
Мы пошли гулять по улицам Москвы, и он по секрету мне сказал, что офицер, вручавший ему запечатанный конверт, не в силах был не поделиться с ним всемирной радостью. Он вручал ему приказ о салюте ПОБЕДЫ, который должен повсеместно прозвучать 9-го мая!!! Мы ошалели от радости. Долго бродили по улицам, оглядываясь на людей, ещё не знавших о самой большой радости в их жизни. Так хотелось поделиться с ними, но сделать этого мы не могли, мы не должны были знать, что в бесценном конверте. К вечеру Рудик купил бутылку коньяка и на последние 200 рублей купил два пирожных, чтобы, приехав в Бутово, пока тайно, вдвоём, отпраздновать — ПОБЕДУ!!!
Рудик отдал дежурному пакет, принял приказ в четыре часа утра вести на свой участок орудия для салюта. Потом мы, заперлись, выпили коньяк; я — немного, а Рудик — почти всю бутылку. Закусили пирожными, которых мы не видели уже четыре года, и легли спать. В три часа ночи я бужу его, он ещё не протрезвел, хохочет, поворачивается на другой бок и засыпает. И так повторяется много раз. А время приближается к назначенному сроку. Я в отчаянии, кричу, плачу, тормошу Рудика — всё без результата. Я рисую себе страшную картину: на каком-то участке сорван салют победы. Ужас! Рудика будут судить.
Вдруг меня осенило, я бегу к его другу Мише Заку, рассказываю ему всё. Он верный друг и догадливый человек. Пошёл, рассказал командиру, что у Рудика разыгралась сильная мигрень, он в тяжёлом состоянии. О мигрени Рудика, которая посещала его периодически, командир знал и всегда сочувствовал ему как дисциплинированному офицеру. В такой день он освобождал его от поручений. Командир поверил Мише. Он уже знал содержание пакета. Заменить Рудика он поручил Мише.
Рудольфу он выписал пропуск в Москву на случай, если мигрень пройдёт, чтобы мы вдвоём поехали в Москву на праздник Победы. Не забуду этот поступок доброго человека. Рудик проснулся около семи часов. Он страшно разволновался, но я успокоила его и подумала: какое счастье, что я была рядом. Мы быстро поели и вышли из помещения. Мы увидели, что на свободных от салютов орудиях сидят женщины и дети. Их всех повезут в Москву на праздник. Мы поехали с ними. Салюты давали далеко от Москвы. А мы… Вот поистине не было бы счастья, да несчастье помогло!
Мы весь день 9 мая провели в Москве. Рудик, который каждое утро аккуратно брился, в этот день побриться не успел, рассчитывая сделать это в Москве. Святая наивность! В Москве не только парикмахерские были закрыты, все учреждения не работали. Все высыпали на улицы. Кого только из наших знакомых мы не встретили в этот день в Москве, разгуливая в восторженном и радостном опьянении по городу! Вот тогда мы почувствовали: «Начинается земля от московского Кремля!» Я встретила математичку из Прокопьевска, однокурсницу из МГПИ. Рудик встретил бывших студентов Бакинского университета, воевавших на разных фронтах и в этот день разными судьбами оказавшиеся в Москве. Встречая знакомых, Рудик переживал, что он небритый, но в ликующей суматохе быстро об этом забыл. Мы даже не вспомнили, что целый день не ели.
А вечером мы были на Красной площади! Вот где яблоку негде было упасть! Все смеялись, пели, плакали, подбрасывали военных. Радовались грохоту военного салюта, любовались лучами прожекторов, пересекавшими небо над нами! Сколько раз я видела это в кинокадрах. Меня всегда охватывало особое волнение от сознания, что и я была причастна к этому великому торжеству именно на Красной площади.
В Бутово мы вернулись поздно вечером, усталые и счастливые.