20 марта суд приговорил к трем годам колонии 21-летнюю москвичку Александру Лоткову, которая в мае прошлого года открыла стрельбу во время драки на станции метро «Цветной бульвар». Девушку признали виновной в причинении тяжкого вреда здоровью. Приговор не очень-то соотносится с постановлением Верховного суда о самообороне, выпущенным в сентябре 2012 года. Хотя поведение приятелей Александры, спровоцировавших ссору, тоже выглядит не самым блестящим образом.

Студентка юридического факультета академии имени Плеханова Александра Лоткова воспитывалась отцом. Мать девушки умерла, когда ей было полтора года. С 14 лет Александра занимается волонтерской деятельностью в детских домах; по ее словам, она любит помогать людям и не готова оставаться равнодушной к чужим несчастьям. Во многом именно это свойство характера сыграло с девушкой злую шутку.

Когда Лотковой было 17 лет, на нее напали грабители. Ее избили и отобрали сумку. Поэтому, достигнув совершеннолетия, девушка получила разрешение на оружие и купила травматический пистолет Streamer. Отец был против, но дочь пообещала, что будет носить оружие только в те дни, когда планирует поздно возвращаться домой.

Суббота, 26 мая 2012 года, была именно таким днем. Александра сначала встретилась в кафе со своей подругой Аленой. Затем ей позвонила подруга Анна и заявила, что приехала из Санкт-Петербурга в Москву. Александра и Алена встретились с Анной, ее молодым человеком Дмитрием, его тезкой и еще одним другом по имени Павел (всем молодым людям было по 18-19 лет). Затем к компании присоединилась еще одна Анна.

Во время прогулки Александра заметила, что у одного из молодых людей на поясе висит туристический топорик. Девушка сделала юноше замечание. Он ответил: «Не волнуйся, это прикол такой».

Компания загулялась допоздна. В полночь Анна с тремя подругами спустилась в вестибюль станции «Цветной бульвар». Два Дмитрия и Павел замешкались на входе. У них возникла ссора с тремя пассажирами: Ибрагимом Курбановым, Иваном Белоусовым (менеджер по кредитам «Росбанка») и Иваном Ермошкиным. Оппоненты были нетрезвы. Как они сами утверждают, они выпили по паре бокалов пива. В то же время Лоткова говорит, что, по данным экспертизы, в крови Белоусова было три промилле алкоголя (что соответствует примерно литру выпитой водки).

В ходе конфликта Курбанов отобрал у вооруженного оппонента туристический топорик. Как утверждает одна сторона конфликта, после этого Курбанов нанес владельцу топорика несколько ударов. По версии другой стороны, юноша сам порезался, пытаясь вернуть себе оружие. Так или иначе, Курбанов, Белоусов и Ермошкин начали спускаться по эскалатору вниз (по их словам, они сочли конфликт исчерпанным), а два Дмитрия и Павел попросили сотрудников метрополитена вызвать полицию. Затем они бросились вслед за обидчиками.

Александра, Алена и две Анны увидели, как по эскалатору спускаются их спутники и трое незнакомых молодых людей. Сначала девушкам показалось, что спутники встретили приятелей. Затем они услышали, что молодые люди ругаются. Наконец один из Дмитриев подбежал к девушкам и несвязно закричал о драке и ножевых ранениях.

На платформе начало происходить нечто невообразимое. Курбанов, по одной версии, размахивал ножом (или тем самым топориком), а по другой версии, просто угрожал оппонентам. Александра вынула пистолет и, по ее утверждению, сделала предупредительный выстрел в тоннель (следователи считают, что предупредительного выстрела не было). Один из оппонентов попытался отобрать у девушки пистолет, этому помешал один из ее спутников. Затем между молодыми людьми началась драка, в ходе которой Лоткова выстрелила еще трижды. Одна пуля попала в Курбанова, а две — в Белоусова. Последний осел на пол вестибюля: пуля пробила ему легкое. После этого, как можно видеть на записи камер видеонаблюдения (06:00), один из спутников Лотковой, больше других пострадавший в драке, подошел и ударил раненого ногой.

Где-то в разгар конфликта на платформе появился одинокий полицейский, который повел себя довольно флегматично. При просмотре видеозаписи складывается впечатление, что он вообще не счел происходящее чем-то серьезным. Полицейский позволил большей части участников ссоры скрыться. Александра и Алена покинули место происшествия в одном вагоне, их приятели — в другом. На «Чеховской» Лоткова пересела на другую ветку и поехала домой. Отцу девушка ничего не рассказала: она не хотела его волновать.

На следующий день, узнав из новостей, что Белоусов находится в реанимации, Александра повела себя необычно. Она не попыталась затаиться (что, в принципе, могло сработать: травматические пистолеты перед продажей не отстреливают для базы данных), но и сдаваться в полицию тоже не пошла. Вместо этого девушка вместе с приятелем по имени Алексей купила торт и поехала в больницу к Белоусову просить прощения (как утверждает сам потерпевший, в свое оправдание Лоткова заявила, что была пьяна; впрочем, позднее она говорила, что в тот день выпила только один коктейль). По словам Александры, они с Белоусовым помирились и «расстались почти друзьями». «Правда, несмотря на наш разговор, через несколько часов, как я узнала, он написал на меня заявление», — с горечью рассказала девушка журналистам.

Отметим, что, будучи студенткой юридического факультета, Лоткова должна знать различие между частным и публичным обвинением. 111-я статья УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью) относится ко второй категории, и от заявления потерпевшего в данном случае ничего не зависит. Вы можете решать, возбуждать ли дело, если вам дали пощечину (статья «побои»). А пуля в легких, согласно российскому законодательству, не является личным делом гражданина: преступник несет наказание независимо от позиции потерпевшего.

Кадр: YouTube

Лоткову задержали в подъезде ее дома, когда она вернулась из больницы. По словам девушки, оперативники отнеслись к ней лояльно. «Полицейские относились с пониманием, угощали чаем. Говорили, что молодец, что не убежала, что заступилась за друзей», — рассказала она. Суд поместил Александру под домашний арест. Преподаватели Плехановской академии подготовили петицию в защиту студентки.

Однако полностью оправдывать Александру правоохранительные органы не стали. Не стали они и возбуждать дело в отношении Курбанова: следователи поверили, что владелец туристического топорика порезался сам. Некоторые сторонники Лотковой уверены, что за молодого человека вступилась диаспора. Свои доводы они основывают на том, что следователя, вынесшую постановление об отказе в возбуждении дела, зовут Диана Гайнуллина, а фамилия прокурора в деле Лотковой — Раджабова. Другие комментаторы разыгрывают не националистическую, а просто политическую карту: они подчеркивают, что дело слушал судья Алексей Криворучко, ранее рассматривавший дело Сергея Магнитского.

Однако за Александру тоже было кому вступиться. Ее интересы представлял адвокат Алексей Паршин, который ранее добился оправдания Александры Иванниковой по делу об убийстве насильника.

В итоге 20 марта 2013 года суд приговорил Лоткову к трем годам колонии, причем в срок ей будет зачтен год домашнего ареста. Это очень легкое наказание для 111-й статьи — обвиняемой грозило до восьми лет лишения свободы. Однако сторонники Александры полагают, что она заслуживала полного оправдания.

Если отбросить эмоции, то стоит признать, что дело Лотковой далеко не так однозначно, как дело Иванниковой. И дело не в национальности двух из трех нападавших (как ехидно отмечают защитники мигрантов), а в общей картине. Приятель Александры явно не просто так демонстрировал всему центру Москвы топорик на поясе. Не исключено, что молодые люди искали случай нарваться на ссору и продемонстрировать девушкам свою удаль. Однако в итоге удаль пришлось демонстрировать девушке, а «кавалеры» напоследок лишь пнули раненного ею человека. По информации СМИ, в ходе следствия двое из троих приятелей (в том числе владелец топорика) отказались свидетельствовать в пользу Александры. «Я просто места себе не находила, когда узнала об этом», — заявила Лоткова.

Сама Александра в ходе конфликта вела себя достаточно нервно и непоследовательно. Впрочем, стоит ли винить в этом студентку, если полицейский, прибывший на место происшествия, вел себя немногим более профессионально? Кстати, он после этого случая был уволен.

Ну и, конечно, свою роль сыграл тот факт, что Лоткова отбивалась от нападавших не туфлями и сумочкой: она имела при себе пистолет. Пусть пистолет был официально зарегистрирован, но российские власти относятся к гражданам, стремящимся вооружаться, весьма настороженно. Хотя лучше бы они внимательнее отнестись к грамотности населения в данной области: в одном из интервью Лоткова выставила себя жертвой самого популярного мифа о травматическом оружии. Она заявила: «Не думала, что травматическая пуля может так серьезно ранить». Владелец травматического пистолета может быть ответственным и полезным для общества человеком, защитником слабых и грозой преступников — но только в том случае, если он не путает травматик с электрошокером или газовым баллончиком.

И тем не менее, приговор Лотковой выглядит неожиданно в свете постановления Верховного суда «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», выпущенного в сентябре 2012 года. Правительственная «Российская газета», публикуя этот документ, прокомментировала его так: «До сих пор наш человек в подобной ситуации оказывался между двух огней. Если он был слаб, его одолевали бандиты. Если силен, к нему мог предъявить претензии закон: за превышение пределов самообороны. Теперь закон смотрит на это иначе: право граждан на самооборону или защиту другого лица в случае угрозы жизни не имеет никаких пределов, включая лишение посягавшего жизни. Но раньше людям потом приходилось доказывать, что опасность действительно была серьезной. Порой юридические проверки после правой драки были сами по себе серьезным испытанием. Теперь Верховный суд России подробно объяснил, когда защитивший себя человек не должен особо ничего доказывать».

Очевидно, что действия Лотковой не рассматривались как задержание лица, совершившего преступление, потому что по факту нанесения ранений ее приятелю дело возбуждено не было. Но пункт 14 постановления Верховного суда гласит: «Судам надлежит иметь в виду, что обороняющееся лицо из-за душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может правильно оценить характер и опасность посягательства и, как следствие, избрать соразмерные способ и средства защиты». А в пункте 16 говорится, что «в тех случаях, когда лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства, его действия подлежат квалификации по статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности». Лоткову же при этом судили за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Наконец, в пункте 19 говорится: «Право на задержание лица, совершившего преступление, имеют не только уполномоченные на то представители власти, но и иные лица, в том числе пострадавшие от преступления, или ставшие его непосредственными очевидцами, или лица, которым стало достоверно известно о его совершении». Что значит «достоверно»? Достаточно ли для этого слов приятеля, вида крови и выкрикивания угроз?

По мнению защиты Лотковой, постановление ВС непосредственно относится к ее случаю. Хотя существует и иное мнение (в том числе среди людей, отстаивающих право на самооборону): возможно, Александра слишком эмоционально восприняла банальную драку, жизни участников которой ничто не угрожало. В любом случае обсуждение ситуации еще не окончено: приговор будет обжалован. «Я считаю этот приговор несправедливым, необоснованным и в некотором роде циничным. Суд достиг совершенства в передергивании фактов», — заявил адвокат Паршин.