Восстановлено мысленное единство.
- Если мы сравним предвыборный сезон 8 лет, 4 года назад и сейчас, какие принципиальные изменения зафиксированы в настроениях российских граждан?
- Принципиальная конструкция массового сознания по поводу политики и политиков на протяжении 8 лет не столько изменилась, сколько зстывала. В чем она состоит? И, в этом смысле, - в чем главное изменение и один из главных итогов путинского президентства? Большинство населения - две трети, а то и четыре пятых, по разным опросам, - в целом приняли этот порядок. Более молодая и успешная часть связывает с ним свои достижения и благодарит Путина как едва ли не лично ответственного за то, что у них что-то получилось.
- То есть то самое "поколение Путина", получается, не просто терминологическая выдумка потиттехнологов.
- В общем - да. Конечно, нельзя говорить, что так считает вся успешная молодежь и все население, но это то явное - а в некоторых случаях и подавляющее - большинство, которое составляет основной процент и определяет политическую атмосферу. Ту, которая не в головах у людей, а как бы вокруг, между ними. Население - опять-таки не все, но в его большинстве - приняло единую линию истории от Советского Союза к нынешнему дню, и разрывы 1990-х вытеснены из сознания. Или успешно засыпаны, или, как в Петербурге к юбилею, заставлены щитами. То есть восстановлено некоторое мысленное единство большинства с советским опытом, и коллективное "мы" не противостоит советскому.
В этом отношении Россия представляет собой едва ли не абсолютное исключение на всем постсоветском и постсоциалистическом пространстве.Потому что все самостоятельные государства, образовавщиеся после 89-го и 91-го года на территории и рядом с территорией Союза, строились на разрыве с советским опытом.
Есть еще два-три государства Средней Азии, но там ситуация сложнее - они выстраивают свою родословную как не совсем советскую. Она уходит в более глубокие времена.
- Скорее, как досоветскую.
- Да, а что у нас здесь в итоге получилось? Подавляющее большинство, как принявшее эту конституцию власти и политической сферы, ожидает от руководства, то есть от лица номер 1, что он укажет, кто будет преемником, и 40% твердо уверены, а еще 40% достаточно уверены, что будущий президент продолжит курс Путина.

Фигуры тефлоновые и не очень
- Юрий Левада писал, что каждый последующий политический цикл востребует, скорее, контрастное лицо. Или мы еще не вышли из одного политического цикла?
- Давайте немного уточним: не время востребовало. Во-первых, победивший стирал или трансформировал представления о предыдущем. Строил имидж свой и своего правления, достижения, цели на контрасте с предыдущим, котрый, дескать "провалил", "расхитил" и много чего еще нехорошего сделал. Второе. Как минимум последние десятилетия каждый новый правитель реально менял политику по отношению к предыдущему. Так было с Горбачевым, Ельциным, во многом так делал Путин и его команда. Так они построили картинку 1990-х: хаос, перемены, от которых ничего хорошего люди не получили, распад Союза, угроза распада России. На этом фоне предстает президент 2000-х годов: не позволил стране развалиться, обеспечил экономический подъем, восстановил международный авторитет и, кажется, вот-вот обеспечит то, чего России в 20-ом веке не удавалось, - преемственность руководства.
- Это означает, что по меньшей мере на протяжении первых лет президентства Медведева курс будет сохранен?
- Население ожидает именно этого. Да, оно - как видно их опросов - говорит: в политическом устройстве ничего менять не надо, как был главным президент, так пусть и остается. Не должно все перейти к Путину, если он будет премьер-министром, а Медведев остается королевой, которая царствует, но не правит. Однако так уж сложилось в постсоветской да и советской политической культуре, что премьер - не тефлоновая фигура. Иначе говоря, с имиджем Путина неминуемо будет что-то происходить. Свет, который распространяется на премьера от президента, будет какое-то время распространяться на Путина. Но это не броня, которая предохранит от всевозможных испытаний. Так уж устроена российская политическая культура.
- С другой стороны, за последние годы, хотя и по другим странам, мы убедились: завышенные авансы чреваты разочарованиями.
- В чем опасность президента надежды? Это не столько надежды, сколько иллюзии, потому что ничем не подкреплены. Они возникают из ситуации – и само население об этом говорит, - когда больше надеяться не на кого и не на что. В форме надежды на первое лицо фактически навешиваются обязательства, которые вряд ли какой президент может выполнить, даже самый успешный.

Старые страхи о главном
– Нет ли здесь противоречия? С одной стороны, вы говорите, «президент – продолжатель», с другой – «президент надежды». Или на Медведева как на продолжателя могут быть возложены специфические, новые надежды?
- Новых надежд мы не видим. Ожидания, страхи и проблемы остаются старыми: люди бояться, что государство переложит на них содержание всего ЖКХ; бояться, что опять подскочат цены; что повториться ситуация с монетизацией льгот или что-то произойдет с накоплениями. Или опять будет что-то типа деноминации, дефолта, в результате чего сгорит тот небольшой жирок, который образовался за 4-5 лет. Люди по-прежнему не чувствуют себя защищенными; очень недовольны ситуацией с медицинским обслуживанием. По заявлениям наших респондентов, одна из самых острых и нерешенных проблем – экология: подавляющее большинство (как и в случаях с медицинским обслуживанием, работой милиции, межнациональными отношениями) считает, что положение очень серьезное и за последнее время ухудшилось. Люди живут среди этого. Просыпаются, а снег во дворе синий. Или зеленая вода течет из крана.
Президент совершил действия, установившие некое виртуальное согласие большей части населения. Но когда мы спускаемся с уровня «мы», «Россия», которая «встает с колен», и переходим на уровень повседневных забот, оказывается: за исключением ликвидации дефицита на продукты и товары (что является достижением не путинского, а предыдущего периода) единственное достижение – что для более активной, молодой части населения в лучшую сторону изменилась ситуация с возможностью зарабатывать.
Дальше начинается перечень того, что либо не изменилось (как было плохо, так и осталось), либо ухудшилось. И к сферам в которых ситуация сильно ухудшилась, относят как раз медицину, экологию, безопасность, деятельность милиции, межнациональную напряженность, работу транспорта, состояние ЖКХ.
Кредит доверия, выданный Медведеву, связан с тем, что на него указал человек номер 1. Но с другой стороны, и с огромными ожиданиями применительно к этим сферам. Люди надеются, что в них реально что-то произойдет.
– Это вообще нормально, что за 10 лет в социальных настроениях мы, в сущности, никуда не сдвинулись? Люди получили возможность зарабатывать, им стали регулярно платить зарплату. Неужели период накопления не рождает новых ожиданий, проблем?
- Россия при всем ее разнообразии пока не покинула сферы адаптивного поведения. Абсолютное большинство населения и тех элитных групп, которые находятся на публичной поверхности, ориентированы на адаптацию и высокую зависимость от верхушки власти. Я не вижу сейчас в России независимых институтов и групп, которые могли бы выдвинуть иное видение проблем, иные приоритеты, иные цели и т.д. Конкуренции программ, целей, лидеров в России нет. Есть сфера кремлевской власти, которая так или иначе подстраивает под себя управление всей Россией. Это другой тип политической культуры.
И чем ближе к сферам, где принимаются политические решения, вырабатывается курс, стратегические цели, тем меньше возможность возникновения там самостоятельной точки зрения, группы, готовой отстаивать и проводить свои интересы.

Два как один
– Почему, согласно данным вашего опроса, Медведев оказался выразителем интересов прежде всего среднего класса и чиновничества? Что это означает и несет ли в себе какие-то угрозы для самого Медведева?
- Строго говоря, это нисколько не расходиться с образом самого Путина в сознании большинства. Еще в начале первого срока люди говорили: Путин опирается на чиновничество, более обеспеченных людей (условно говоря, средний класс) и силовитков. Единственная по-настоящему слабая его сторона – это ему тогда ставили в вину – слишком большая близость к Семье. Но ко второму сроку это ушло. В образе Медведева, если брать сознание населения, мы имеем сейчас слабый клон Путина. По мере приближения выборов он становиться все менее слабым и все более приближается к своему прообразу.
Что ставиться Медведеву в заслугу? Молодой, энергичный, хорошо говорит, не проявляет агрессивности (то есть от него не исходит опасности). Его слабые стороны не превосходят уровня 6-8%, остальные и вовсе приближаются к уровню допустимой статистической ошибки – 3-3,5%, в то время как на сильные качества указывает 30-40% населения. В сущности, он уже строиться как тефлоновый. Он весь состоит из однородного высококачественного материала, искусственного, но современного.
В принципе, еще Ельцин начал на втором сроке менять людей номер 2, показывая пальцем то на Степашина, то на Кириенко, то еще на кого-нибудь. В целом население такой ход политической культуры принимало. На Путине оказалось, что модель может быть успешной: большинство населения и элит ее примут. В путинский период схема затвердела, усовершенствовалась. Социальных и политических возможностей лишили всех, за исключением тех, кто наверху. Хотя, на мой взгляд, управляемость социума от этого не повысилась.

Мир на холсте и наяву
- Это почему? Ведь люди в этот мир верят?
- Скорее, это нарисованная на занавесе картина политического целого, возглавляемого фигурой номер 1 и противостоящего всему миру. Да, это довольно сильно совпадает с привычками и ориентациями большинства населения. Большая часть всегда считает, что у нас нет друзей, нас окружают враги, Запад хочет ослабить, поставить на колени.
– То есть символика внешнего врага по-прежнему востребована?
- А она никуда и не девалась. На время перешла в полусонное состояние, как экран компьютера. Но компьютер-то работал. И как только началось, с одной стороны, некоторое напряжение во внешних отношениях – то со Штатами, то с Великобританией, то с ближайшим окружением, а с другой – пошла в ход правительственная риторика внутреннего врага, конструкция «осаждаемой крепости» тут же восстановилась в сознании большинства. И сразу появились ее основные «конструктивные особенности». Мы все можем отчетливо наблюдать это по масс-медиа: вернули структуру праздничного концерта, Нового года, заседаний правительства, съездов партии власти, ритуалов единения с «простым народом» и т.д. Число тех, кто это не может ни видеть, ни слышать, исчезающее мало, а большая часть населения смотрит и слушает 3-4 часа в день. Все свободное время так или иначе связано с таким образом мира.
– Зная эти ориентации, можем ли мы строить прогнозы о том, какого будет картина социальных настроений, скажем, зимой 2012?
- Я бы не взялся. По настроениям, может, и существует то, что обеспечивает единство «мы», «Россия», «наша страна», и т.д. Но не как картинка в умах, а как реальная конструкция, способная решать политические задачи, отвечать на вызовы, принимать решения в неожиданных ситуациях, структура крайне уязвима.
– И что? Даже если сломается, через 3-5 лет она снова будет воспроизведена, если общество не хочет ничего другого.
- Я не думаю, что история закончилась. Несомненно и бесповоротно закончилась ельцинская эпоха. Сейчас. Но это не значит, что ее проблемы не могут снова встать через 3-4 года, а еще более вероятно - через 10-12 лет. До сих пор не решены вопросы, с которыми страна вышла из сталинского правления. В свое время Юрий Левада назвал их «сталинскими альтернативами». Как жить без использования экстраординарных ситуаций внутри? Чем другим сплачивать страну? Второе. Как обеспечить такой уровень и постоянный рост повседневной жизни населения, который искоренил бы проблемы страха перед социальной незащищенностью? Вообще говоря, это страх перед пенсией, которым пронизано все советское и постсоветское общество. Вышедший на пенсию человек социально дисквалифицирован. Что дальше ему делать профессионально, социально? Третье. Как жить миром со всем миром? Можно ли обойтись без образа врага, постоянной конфронтации, политики угроз и обид? Четвертое и, по-моему, главное. Задачи построения современных институтов, которые принимают на себя задачи развития, гармонизации с окружающим миром и концентрируют все на фигуре номер 1.
Так что ситуацию не назовешь устойчивой. Она держится на одном человеке, зависит от него и от демонстрации вассального поведения остальными.

Главный сказал
– С какой скоростью ныне может нарастать и падать рейтинг политика?
- Мы видели, что это делается буквально за несколько недель. Едва Путин назначил премьером Зубкова, более половины населения (58%) сразу сказали: «Доверяем! Почему, не знаем, но принимаем, потому что главный сказал». Непонятно было ничего: насколько устойчива кандидатура, какое мыслиться для нее политическое будущее. Никто ничего не знает, но дает большие авансы. Прошло несколько недель, появился Медведев. И ему тут же, как я уже говорил, был выдан колоссальный кредит доверия.
– Что здесь является ключевым фактором?
- Слово Путина. El dedazo. Это такой политический механизм в Латинской Америке, когда главный указал con el dedo – пальцем, и на ближайшее время все решено. Население делает в успокоении выдох. Потом наверху что-то снова происходит, население напрягается, президент снова указывает пальцем, выдох. Так действует система, но «прикреплена» она к пульсу одного человека. Это что-то, напоминающее современный спорт на телеэкране: к спортсмену прикреплены датчики, и на экране можно увидеть его пульс, давление. Камера приближается, и можно даже видеть капельки пота на лице. Но! Мы при этом – по сю сторону экрана. Мы - общество зрителей. Смотрим, что там происходит, но не участвуем. Именно поэтому, так высок рейтинг, именно потому он сходиться на одном человеке. И пока общество остается обществом зрителей, так и будет: будет переходить от надежд к разочарованиям; от разочарований к надеждам. У нас алиби – мы ни во что не вмешивались. Смотрели телевизор.