Разорванный союз, или Большая трагедия маленьких людей

Перевод статьи из журнала "Патріярхат"

о. Орест-Дмитрий Вильчинский

Таинство Брака - это союз между двумя людьми, мужчиной и женщиной, который они заключают друг с другом в Боге и пред Ним и Его Церковью. Этот временный (длящийся лишь в этой жизни) союз есть икона еще большего Таинства - союза Христа и Его Церкви, Таинства союза Бога и Его народа. Как неверность союзу с Богом, так и неверность Таинству Брака имеет бесчисленные последствия...

И – позволю себе сказать - последствия сугубо отрицательные. Союзнические отношения между Богом и Его народом являются основной темой Писания обоих Заветов; особенно же явно описаны они в Ветхом Завете. Но современным христианам они зачастую неизвестны. Поэтому и весь Ветхий Завет кажется им бессистемной подборкой историй из жизни израильского народа. Философ-нигилист, сын пастора Фридрих Ницше, назвал его безумным перечислением непослушания и раскаяния, наказаний и наград. Без понимания того, чем является союз, невозможно понять, каких именно взаимоотношений с народом желает Бог.

Коротко смысл союза можно передать так: я отдаюсь тебе полностью, твои проблемы отныне являются моими, а мои проблемы - твоими, твои друзья - моими друзьями, твои враги - моими врагами и наоборот. Такое единение, в котором личность личности отдает все свое, но и берет на себя полное обязательство как можно более тесного соединения с другим, и является практической сутью союза. То есть, обычная математическая формула «1 +1 = 2» в случае союза не работает, она приобретает необычный для нас вид «1 +1 = 1». Союзу с Богом и следствием его расторжения посвящен практически весь Ветхий Завет. Думаю, нечто подобное можно сказать и про «икону», образ этого союза - брак.

Именно отсутствие понимания того, что брак является иконой отношений Христа и Церкви, Бога и Его народа, и что такими же должны были быть отношения между мужчиной и женщиной в браке, ведет к распаду семьи, к разрушению того, что Бог соединил. А разрушение Божьего дела не может остаться безнаказанным. Так что развод имеет негативные последствия. Католиков, которые по определенным причинам «разорвали» этот святую связь, можно условно разделить на три категории:
• формальные, индифферентные, невоцерковленные люди, которые в действительности далеки от реальных Таинств, и возникает вопрос, были ли они вообще участниками Таинства Брака;
• бывшие формальные католики, которые прошли воцерковление, а расстались еще до своего обращения;
• активные верующие, чей брак распался по той или иной причине.

Первую категорию можем спокойно игнорировать, поскольку таким людям нужно фундаментальное христианское обращение. Их брак был формальностью, на которую они пошли, чтобы соблюсти традиции и соответствовать общепринятым нормам. В разговоре с ними оказывается, что они не осознают ни неразрывности супружеской связи, ни ее святости. Для них требования Церкви относительно брака и супружеской жизни кажутся абсурдными и неразумными. Христос и Его Церковь для них является приложением - причем несладким - к их повседневной жизни. Их не интересуют последствия, а когда они даже о них слышат, то учитывают только экономическую, иногда - психологическую их часть. Все остальное им представляется пустой болтовней. Пережив обращение, они автоматически переходят во вторую категорию. Поэтому следует уделить реальное внимание лишь двум последним группам.

На самом деле, проблемы не начинаются с момента развода, они в нем лишь достигают пика, приводя после самого совершенного чина к закономерной развязке. Когда начинаются проблемы в браке, партнеры сначала ищут «союзников» в родителях и друзьях, обращаются к самым разным гадалкам, экстрасенсам и т.д. Вся эта разношерстная братия «успешно» доводит супругов до развода, а потом ... Потом появляются проблемы, о которых никто и не вспоминал, пока шел процесс. Эмоционально раненными и опустошенными остаются и бывшие муж и жена, и их потомки, разрушенными становятся дружеские некогда связи. А зачастую единственным реальным «спутником» становится беспробудная депрессия, которую порою сопровождают алкоголизм, наркомания, а то и самоубийство. Не исчезает и приглушенное чувство вины, которое часто ведет к ненависти, эмоциональным срывам, обвинению в собственных бедах всех вокруг, даже самого Бога, ибо Он, видите ли, это допустил. Для большинства разведенных и повторно женатых гражданским браком возникает еще одна существенная проблема - невозможность приступать к святым Таинствам.

Это порождает у людей чувство отвержения от Бога, от Церкви. Хотя Церковь и не оставляет их в этом положении. Есть возможность через церковный суд пересмотреть свой предыдущий брак: действительно ли это было Таинство, или просто фольклорный фарс, украшенный кучей потраченных на ненужные вещи денег. Есть и другие возможности урегулировать свой статус в Церкви. В частности, на Западе, где не было коммунистических преследований, а катехизация вступающих в брак построена на серьезном фундаменте и чрезвычайно трудно найти объективные причины для признания брака недействительным, в определенных случаях практикуется обет того, что люди разорвут свою связь конкубината (сожительства без заключения брака), живя «как брат и сестра». Разбирательства дел в церковных судах длятся долго, но те миряне, для которых действительно важна их духовная жизнь, которые всерьез стремятся к полноценному воцерковлению, готовы на всевозможные жертвы и трудности, сопровождающие эти разбирательства, как-то жизнь в чистоте в конкубинате, чтобы урегулировать свой статус, чтобы примириться с Богом. Но даже после этого остается клубок не решенных до конца проблем.

Человек, который раз нарушил брачную присягу или был обманута своим бывшим партнером, практически всегда с большим недоверием относится к новому партнеру, подозревая его в тех проступках, которые развалили его предыдущую семью. Недоверие всегда будет угнетать сердце такого человека. А исцеление от недоверия он может найти, только выстраивая доверие к Богу, а через него - к людям, особенно к спутнику жизни. Другая проблема, которая будет тяготеть над разведёнными людьми даже после урегулирования их статуса в Церкви - эмоциональные раны, нанесенные предыдущим партнером и самим разводом. Исцеление от этой проблемы возможно только через глубокое очищение и Преображение в Боге целой человеческой личности. Каждому человеку, который приходит в этот мир и живет в нем, нужно это внутреннее исцеление, ведь все мы носим в себе раны эмоций, раны сердца.

Те, кто пережил крах семьи, нуждается в этом еще больше. Отсутствие прощения – едва ли не самая болезненная преграда на пути к исцелению. Людям тяжело простить, особенно когда они обижены, оскорблены в своих интимных чувствах. Для человека, который не живет во Христе, который закрыт к Его всепрощающей любви, такое прощение, даже формальное, просто невозможная вещь. Только тот, кто реально ощутил Божью любовь, способен на это. Люди часто путают прощение с желанием простить. И едва ли не самое страшное – это услышать от человека: «Я всем все простил(а). Мне нет нужды кому-то что-то прощать». Такие люди просто не представляют себе, что такое прощение. При первом же удобном случае непрощение извергается из сердца вулканом эмоций. Простить - значит совершить процесс отзыва нашего осуждения того человека, которому прощаем, очистить свое сердце от горечи в отношении к нему. Только тогда при встрече с этим человеком или даже при одной мысли о нем у нас не будет возникать шквал негатива, направленного на него. Каждый из нас в той или иной степени борется с чувством отверженности.

Это следствие первородного греха особенно остро проявляется в человеке после развода. Ведь он оказывается реально отброшен тем, с кем планировал совместно провести жизнь. Однако выход из этой ситуации есть. Это интенсивная жизнь с Богом, которая дарит человеку осознание того, что Он его любит и принимает, несмотря ни на что. Осознание этого, как целебный бальзам, заживляет наши раны отверженности и дарит возможность принимать любовь и дарить ее другим.

Все эти проблемы чрезвычайно сильно проявляются у детей разведенных родителей. Ведь именно они, в возрасте, когда формируется человеческая личность, особенно интенсивно переживают трагедию разрыва отношений между родителями. Они носят в себе большую склонность к депрессиям и другим психическим недугам, проявляют гораздо большую склонность к эмоциональной и психической неуравновешенности, чем те, кто вырос и сформировался даже в неблагополучной семье. Эти дети являются жертвами развода. Поэтому в процессе исцеления семей разведенных лиц нужно дарить таким детям максимум внимания и любви. Исцеление эмоций и духовной жизни людей, переживших трагедию расторжения брака, является болезненным и длительным, но необходимым. Без него семейные взаимоотношения разведенных лиц никогда не будут нормальными. И лучшим средством от этих проблем является пастырская профилактика разводов.

Слава Богу, наша Церковь немало трудится в этом направлении, организуя катехизацию для пар, намеревающихся вступить в брак. Но не всегда этого достаточно. Нужно уделять внимание супругам, которые переживают кризис, которым грозит крах. И в этом пастырская практика настоятеля или священника-помощника не всегда может быть эффективной, потому что невозможно охватить своей работой значительное число людей. Невозможно знать проблемы каждого в пятитысячном приходе. Вот тут открывается широкое поле деятельности для наших мирян, которые могут дойти и до тех, кто к Церкви принадлежит лишь формально. Надеемся, что и эта проблема будет решена в ближайшем будущем.

Г. И. Х. С. Б., п. н.!

Булонь, воскресенье 19-го марта 1950-го.



Дорогой Господин …!

Извините за эту форму обращения, к которой я вынужден прибегнуть, так как не знаю Вашего имени и отчества.

Из письма И.М. я узнал о том шаге, который Вы намерены сделать. Конечно, это – дело Божие, и к Богу надлежит, прежде всего, обращаться с молитвою о помощи и наставлении, что и будет Вам дано силою предстательства Царицы Небесной.

Шаг, на который решаетесь Вы сейчас, был сделан нами – мною и моей женою – шесть лет тому назад. Позвольте же мне поделиться с Вами моим опытом в этой области, тем, что было, в связи с этим, передумано и перечувствовано.

Первое – это, что никакой формальной схизмы, то есть официального, формального установления раскола между Святейшим Римским Престолом и какою-либо из восточных православных церквей не происходило никогда. Прочтите, по этому поводу, мою статейку в 7-м № нашего приходского журнала «Наш Приход» (стр.5-10)[1] - я привез три экземпляра этого журнала И. М-не. Но фактическое разделение существует. Происходит оно от взаимного недоверия и недоброжелательства, корни которых уходят далеко в доисторическое прошлое, от невежества и недобросовестности – во всех этих грехах повинны, разумеется, обе стороны. Один из пунктов невежества – убеждение, будто существуют две церкви – православная и католическая, формально разделенные, и что будто человек «переходящий» из православия в католичество, от чего-то «отрекается», чему-то «изменяет». На самом деле все это неправда, и дело совсем не в этом.

Другой пункт невежества: убеждение подавляющего большинства православных в том, что будто бы существует особое «православное» вероучение, в чем-то отличающееся от католического. Всеми силами стараются отыскать, в чем состоят эти различия и объяснить их. Эти старания длятся уже много столетий, и для всякого, кто хоть немного, но без всякой предвзятости изучал это дело, ясно видно, что никакого особого «учения» православной церкви по поводу так называемых спорных пунктов не существует и никогда не существовало. Когда говорят, будто «Православная Церковь» так-то или так-то учит о Вселенских Соборах или о существе Власти папы, или об исхождении Св. Духа, или о Пресвятой Богородице, в отличие от Церкви Католической, то это всегда неверно, потому что в каждом таком случае предлагаемое вам мнимое учение Православной Церкви есть лишь личное мнение данного автора или собеседника, не по праву выдаваемое им за учение Церкви. На самом деле все эти, так называемые спорные вопросы не получили на Востоке никакого официального авторитетного определения, по той простой причине, что Православие не имеет такого авторитета. Единственным источником учения Церкви по всем этим вопросам для православных могут и должны являться только тексты богослужебных книг. А в этих текстах по всем так называемым спорным вопросам содержится римско-католическое учение веры. Многие православные – и среди них, профессора богословия и пастыри Церкви выходят из положения простым отказом признавать вероучительный авторитет Православных богослужебных книг. Написано, так сказать, для красного словца. Такая точка зрения кощунственна: в самом деле, если вы, в ваших богослужебных молитвах и песнопениях, устами громко, перед Богом, исповедуете то, во что сами не верите, то что же остается от Православия?

Правильность того, что я только что написал, может быть очень легко доказана. В самом деле, какими путями ведется так называемая «защита» «Православия» против «Католичества»? Вот Вы читали книгу Волконского «Католичество и Священное Предание Востока». Попробуйте поискать где-нибудь в «православных» сочинениях ответ на те разъяснения, которые дает Волконский. Вы ничего не найдете. И так всегда: в каждом новом сочинении, в котором снова стараются объяснить, в чем же отличие «Православия» от Католичества повторяются с бессильным и детским упорством, старые, избитые, давным-давно опровергнутые и много раз разъясненные возражения, неясности и недоумения. Папа, мол, по католическому учению, один обладает истиной; папа де может учить несогласованно с церковным учением, индульгенция – юридический зачет добрых дел; таинства – магические действия, папа – выше Вселенского Собора и тому подобная ерунда выдается за учение Католической Церкви и затем победоносно опровергается. При чем занимающиеся этим почтенные авторы, в большинстве случаев ученые богословы и представители кафедр в разных Институтах, должны знать, как в действительности учит Католическая Церковь. Если они на самом деле этого не знают, то какие же они профессора? А если знают и сознательно искажают, то тогда дело совсем плохо. Как бы то ни было, но всякий новый труд, претендующий объяснить, в чем же, наконец, отличие «Православия» от Католичества, пишется так, как будто бы данные уже давным-давно ответы на все пресловутые «вопросы» никогда даны не были.

Очень поучительна в этом отношении судьба толкования текста Ев. от Матфея об установлении Церкви (Мф. 16, 13-20). Православные антикатолические авторы говорят, что текст не доказателен: в Евангелии совсем, мол, не сказано о том, что Господь основал Свою земную Церковь на Петре. Католики, дескать, тексты за волосы притягивают. Придают словам то значение, которого они не имеют. А вот протестантский ученый историк Церкви проф. Гарнак, тоже настроенный против Рима, говорит другое: по его мнению, этот текст, нарочно сочинен католиками и вставлен ими в Евангелие, для того чтобы иметь в Священном Писании бесспорный текст для оправдания богоустановленности папского авторитета. Видите, в какие концы заходит полемика? То, говорят, неясно, а то так ясно, что приходится, для выхода из положения просто обвинять этих несносных католиков в подлоге. Ясно, чего стоит вся эта полемика.

Но Православие существует. Только оно – не особая вера, а особая форма молитвы (богослужения) и религиозной жизни. В этом смысле оно представляет собою исключительное, единственное явление, ценность которого совершенно поучительна, и люди, имевшие счастье родиться православными должны это православие хранить для блага и богатства Вселенской Церкви Христовой.

Что должен делать русский православный христианин, сознательно и свободно пришедший к признанию истинности всего здесь написанного? Ответ, как мне кажется, совершенно ясен: он должен трудиться над распространением всех этих идей, ибо он – член не только русской, но и Вселенской Церкви.

Этот свой долг русский православный христианин, осознавший существующее уже единство – вероучения в Православии и в Католичестве, а также и отсутствие подлинного разделения или схизмы, - такой православный может совершать долг своего апостольства, идя по одному из следующих путей: либо, оставаясь в той церковной православной общине, в которой он был до сих пор, неустанно исповедывать и проповедовать ту истину, которую он постиг: отсутствие схизмы и единство веры. Либо, совершивши официальное признание вселенского авторитета Папы Римского, официально перейти в юрисдикцию последнего. Это и есть то, что принято называть «переходом в католичество». В действительности, однако, этот «переход» ничем не отличается, по существу, от перехода из юрисдикции митрополита Анастасия в юрисдикцию митрополита Владимира, так как «переходящий в католичество» уже давно хорошо понял и убежден в том, что вера истинного Православия ничем не отличается от веры Римско-Католической Церкви. Однако, такой «переход» поставит человека в новые условия, введет его в иную среду, а потому и характер его апостольства будет несколько иным: придется защищать не только идею отсутствия схизмы и единства вероучения, но и идею подлинного католичества, единства в многообразии.

В западно-латинской среде давно укоренилось чувство превосходства перед Востоком. Идею соединения они представляют себе, в большинстве случаев, как подчинение Востока Западу, при чем учителями, руководителями должны быть, конечно, они, западные люди, хотя и переодетые в восточные одежды. Надо убедить их, что многовековая восточно-православная церковно-религиозная культура ничем не ниже и не хуже западной.

Нужно говорить о величии святости наших православных и, в частности, русских святых, от почитания которых мы никогда не откажемся; нужно повторять, что, признавая Св. Отца, Папу Римского, - Богом установленным Главою видимой Церкви Вселенской, русские православные люди никогда не признают его своим патриархом, так как у ни будет свой, в Москве. 99% Папских распоряжений и решений относятся только к Западу и не имеют к нам, восточным, никакого отношения, как уже писал об этом греческий католический епископ Калавасс: Папа является одновременно и главою Вселенской Церкви и Патриархом Запада. При соединении, его чисто патриаршие права на воссоединенный Восток не могут быть распространены.

Все эти идеи далеко еще не проникли в сознание западных людей, и долгом русского православного человека, вошедшего в общение с Римской Церковью, трудиться над их усвоением.

Каждый из указанных двух путей свят и цене. Оставаясь в прежней среде, среди православных, признавших единство веры Православия и Католичества русский православный христианин будет работать над созданием в православной среде атмосферы, необходимой для соединения. Ибо, когда люди узнают, что вера – одна, то соединение неминуемо совершится.

«Переход» в Католичество тоже нужен и полезен, так как, если в нынешней Католической Церкви будет создана настоящая, и по духу и по форме, восточная православная церковь, то тогда русские православные люди на факте убедятся, что Православие живет и в единении с Римом, что православие возможно и в Католичестве. Но для того, чтобы это случилось, нужно, чтобы русские православные люди «переходили» в Католичество и помогали тем немногим, которые уже трудятся над всем этим. Не надо забывать, что подлинно русских католиков мало, что им тяжело, и что всякий новый человек нужен и ценен.

Но, какой бы путь мы ни избрали, положение православного христианина, понявшего, что быть православным нельзя, не будучи одновременно католиком, - будет тяжело. Оставшись в православии и начавши вести свою апостольскую работу, он неизбежно будет обвинен в «измене» православию, о нем будут говорить, что он «продался» католикам, ему будут всячески мешать, его будут всячески отстранять и т.д., и т.д. Будут говорить, и так: не понимаю, зачем это вы ходите в православную церковь, переходили бы уж прямо в католичество с такими взглядами, было бы честнее и т.д.

Но и если «перейдете», легче не станет. Мой большой друг, русский католический священник, отец Александр Кулик[2], который и «переводил» меня в Католичество, говорил:

Крест русского католика не о четырех, а о восьми концах. Иногда Вас будут считать тайным агентом православия, перешедшим «для вида». Вам будут указывать, что Вы еще не «настоящий» католик. На Вас будут коситься за Вашу приверженность к Востоку. Вам придется встретиться с постоянным стремлением прямо или обходными путями навязать вам латинские формы благочестия, латинскую религиозную психологию и т.д., и т.д. Не надо забывать, что нынешняя Католическая Церковь, будучи подлинно Вселенской, потому что в ней находится Богом установленный Центр Вселенской Церкви, Святейший Престол, - тем не менее, в своем реальном осуществлении есть пока еще лишь Церковь латинская, Церковь народов латинской расы и культуры. Русский православный человек, «переходящий» в католичество, идет лишь создавать, начинать создавать русскую православную католическую церковь, которой ведь еще нет. Это дело трудное, подвиг великий. Если человек, не хочет идти на этот подвиг, не хочет ставить перед собою эту задачу труда на создание подлинно русской православной Церкви, находящейся в признанном видимом и официальном общении с Римским Апостольским Престолом, то тогда пусть он лучше сидит на месте, никуда не «переходит», а остается в той церковной общине, в которой до сих пор был.

Самый худший и, по моему абсолютно вредный и недопустимый «выход» из положения – это переход православного в латинство. Русский католик-латинянин – явление уродливое и жалкое, что называется, «ни Богу свечка, ни черту кочерга». Говорю, конечно не о тех «русских», которые совершенно обыностранились и забыли свой язык, являясь русскими лишь по происхождению. Эти в счет не идут, и для них латинство – естественное и необходимое завершение их денационализации.

Но дело не только в этом: дело в том, что русский латинянин есть явление вредное для Церкви и вот почему. Для русских православных всякий русский латинянин есть новое наглядное доказательство невозможности соединения Востока и Запада, так как всякий «настоящий» католик непременно должен стать латинянином. Для западных же всякий лишний русский латинянин служит нередко лишь доказательством в пользу необходимости латинизации русской католической Церкви: раз сами русские избирают латинство, значит, оно свойственно их духу и стремлениям. И в том и другом случае получается невозможность соединения, вместо которого выступает подчинение.

Итак, трудность нашего с Вами положения – не в том, что мы кому-то или чему-то изменяем, а в том, что мы, сподобившиеся, несмотря на нашу греховность, познать истину о Церкви, должны будем эту истину защищать /не даром же Господь научил нас ей/, а защита эта связана с борьбой, подчас горькой и неблагодарной.

Молюсь о Вас, чтобы Пречистая Дева и Господь указали Вам путь правый и укрепили Вас в Вашем решении, подав Вам нужные силы для служения Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви.
Любящий Вас во Христе.

Киевский Национальный Университет имени Тараса Шевченко, Центр украиноведения, Институт истории Украины НАН Украины, Отдел по разработке архивов ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ, Государственный архив Службы безопасности Украины представляют изданный в 2006 году капитальный двухтомный труд, состоящий более чем из 1700 страниц и содержащий документы, описывающие попытку ликвидации Украинской Греко-Католической Церкви советской властью.

Что значит быть католиком в современной России? Предлагаем Вашему вниманию размышления о. Сергея Николенко, настоятеля прихода во имя св. Игнатия Антиохийского, г. Москва. Возможна ли сегодня жизнь по Евангелию? Роль официальных документов Учительства Церкви в практической жизни христианина-католика. Как строить отношения с Московской Патриархией? Ислам как повседневный религиозно-политический фактор. Позиция католика в отношении социальных проблем. Христианская община как икона Всевышнего.