unsorted ~ Джордано Бруно, Галилео Галилей и святая инквизиция

Возраст: 42 C нами с 02.07.2005 Репутация: **132.3**

plasma писал(а):

А можно ли назвать христианами 73% Россиян, которые называют себя православными? Не знаю, смотря по каким критериям оценивать.

73% россиян это одно, а конкретные персонажи это немножко другое. Впрочем ладно, не суть. Но, к примеру, себя называть христианином мне страшновато.

plasma писал(а):

Посмотрите труды современных крайних креационистов (например центра Шестоднев) и вы заметите, что эти времена никуда не ушли.

Центр Шестоднев вроде не призывает публично сжигать эволюционистов. Какие такие "эти времена"? В целом, конечно, я бы предложил этому центру сосредоточиться на решении более насущных вопросов, нежели выяснение как именно был сотворен мир. И эволюционистам предложил бы то же самое. По моему разумению, это не дело Церкви - заниматься оправданием ветхозаветной космогонии. Сказано - мир сотворен Словом. Науке вроде возразить на это уже нечего и на этом пора бы этому центру и успокоиться.

Makes писал(а):

Представьте себе-в то время какая-то часть церкви вдруг признаёт,что то чему она учила-ошибочно!И земля не центр мироздания,и Бога на небе нет!

Это проблема этой "части церкви". Церковь не должна учить, что "Земля - центр мироздания". Тут plasma прав. Задача Церкви - научить как стать бессмертным, а не изображать из себя NASA. Кроме того, Церковь не должна хотеть слиться с судебной системой. Именно поэтому католическая церковь не есть церковь, а скорее идеологический отдел очень даже светской власти. Но если у нас к подобному призывают лишь отдельные мракобесы, то на Западе никогда по-другому и не было.

Возраст: 38 C нами с 24.05.2008 Репутация: **101**

Makes писал(а):

Представьте себе-в то время какая-то часть церкви вдруг признаёт,что то чему она учила-ошибочно

Да, здесь, вы правы. Именно в этом и была на мой взгляд основная проблема: католики смешали в одну кучу Откровение и науку Аристотеля. При этом неверность науки Аристотеля, не означает неверности Откровения, ибо Откровение говорит о другом.

Makes писал(а):

И земля не центр мироздания,и Бога на небе нет!

Не путайте кислое и горькое. Ни Галилей, ни уж тем более Бруно не учили об отсутсвии Бога на небе. Хотя у инквизиторов была видимо подобная логика: сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст.

Цитата:

Центр Шестоднев вроде не призывает публично сжигать эволюционистов.

И католики гелиоцентристов не сжигали. Сожгли еретика Бруно за его религию и возможно по политическим мотивам. Ну и анафему за гелиоцентризм провозгласили. Было бы у Шестоднева побольше власти, я думаю они бы тоже не поленились предать анафеме эволюционистов.

Тело_Бабая писал(а):

В целом, конечно, я бы предложил этому центру сосредоточиться на решении более насущных вопросов, нежели выяснение как именно был сотворен мир. И эволюционистам предложил бы то же самое. По моему разумению, это не дело Церкви - заниматься оправданием ветхозаветной космогонии.

Абсолютно с Вами согласен.

Тело_Бабая писал(а):

на Западе никогда по-другому и не было.

Ну давайте воздержимся от абсолютных оценок. Папизм начал произрастать где-то с века V-VII, когда оттуда ушла империя и пришли варвары. Ну а с века X, да, так оно и было.

Возраст: 38 C нами с 24.05.2008 Репутация: **101**

Джордано Бруно и магико-герметическая традиция

Итак, продолжаем разговор. Заинтересованным рекомендую прочитать про Гермеса Трисмегиста и герметизм. Если интересно, могу потом рассказать про него подробнее. В трудах, написанных под именем Гермеса Трисмегиста черпали вдохновение большинство философов Ренессанса. Бруно естественно исключением не был.

В своем мировоззрении Джордано Бруно опирался прежде всего на, как ему казалось, древнюю и истинную египетскую религию. Коперник для Бруно, это заря возврата этой религии. В отличии от Марселио Фичино, Бруно сразу отбрасывает все попытки соединить гермитизм и христианство. Для него христианство это лишь испорченный вариант истинной религии Гермеса Трисмегиста и египетских жрецов. Философия Бруно, - пишет Йейтс, - изначально герметична... он был герметиком наиболее радикального типа, с особой магико-религиозной миссией...''

Что же пытался сделать Бруно? Все очень просто, замечает Йейтс. Он возвращает возрожденческую магию к ее языческим истокам, оставив слабые попытки Фичино выработать безобидную магию, утаив ее основной источник, ``Асклепий'' (который за создание идолов и амулетов был осужден св. Августином). Христианский герметизм без ``Асклепия'', по мысли Бруно, смешон. Следует восстановить культ природных богов Греции и религию, с помощью которой египтяне постигли божественные идеи, интеллигибильное Солнце, Единое неоплатоников.

Вот как Бруно цитирует в ``Изгнании'' плач ``Асклепия'' в его последнем пророчестве:

Цитата:

``Ты не знаешь, о Асклепий, что, как Египет - образ неба... так наша земля - мировой храм. Но, увы, наступит время, когда станет ясно, что Египет тщетно старался быть ревнивым хранителем божественного. <...> О Египет, Египет, от твоих религий останутся только легенды. <...> Темноту предпочтут свету, смерть будут считать полезнее жизни, никто не станет возводить очи к небу, на верующего будут смотреть как на безумного, кощунника считать благоразумным, неистового сильным, наихудшего лучшим. И, поверьте мне, будет осужден на смерть тот, кто религии предпочтет рассудок; потому что возникнет новый суд, новые законы, не останется ничего святого, ничего почитаемого: не будет слышно слова, достойного неба и небожителей. Останутся только падшие ангелы, которые, смешавшись с людьми, принудят несчастных к дерзости на всякое зло, как если бы оно было справедливым; начнутся войны, грабежи, обман и все противное душе и природной справедливости: наступят старость, расстройство мира, утрата веры. Но будь спокоен, Асклепий, потому что после того, как все это случится, Отец и Господь Бог, правитель мира, всемогущий покровитель... несомненно, положит конец безобразию, призвав мир к его исконному образу.''

''Египтянство'' Бруно - это ``благая религия'', разрушенная христианством, к которой следует вернуться, пророком которой он себя чувствует, принимая миссию реаниматора. Последний фрагмент из работы Йейтс завершает картину этой новой системы: Таким образом, Бруно отклоняет все попытки Фичино сконструировать форму теологии, в которой древние теологи и маги вписаны в христианский платонизм. В Корпусе Гермеса Бруно увидел египетскую религию в неоплатонической форме теургического и экстатического опыта, как восхождение к Единому. Именно так интерпретировали неоплатоники поздней античности египетскую традицию. Однако мы не находим у Бруно рабского подражания этому типу неоплатонизма с его мистериософским культом. Он, конечно, испытал большое влияние Фичино и Пико, со всем аппаратом каббалистических и христианских ассоциаций, синкретизма различных философских и религиозных учений, древних и средневековых. Следует также напомнить, что Джордано Бруно в конце XVI в. был свидетелем трагических проявлений религиозной нетерпимости. Тогда в религии герметизма искали терпимости, видели дорогу, которая приведет к объединению различных сект, а не к их взаимоуничтожению. Среди различных исповеданий христианского герметизма, католического и протестантского, большая их часть избегала магии. В этот момент является Джордано Бруно, который, взяв за основу магический герметизм, предсказывает нечто вроде египетской контрреформы, возвращение к египетской традиции, благодаря которой религиозные проблемы исчезнут; наконец, он защищает нравственную реформу, делая акцент на важности благих общественных начинаний, этики, отвечающей критериям общественной пользы

Понятно, что Бруно не мог найти общего языка ни с католиками, ни с протестантами . Тезисы, которые он брал то здесь, то там, были тактическими опорами для проведения собственной реформы. Именно поэтому он вызывал в любом окружении, где бы ни преподавал, яростную реакцию. Он не мог примкнуть ни к одной религии. Создать новую религию - вот его цель. Бруно выступает как реформатор магико-герметической традиции. Но примирение этой доктрины с христианской догматикой, которого добивался Фичино, его больше не заботит, он решил идти до конца.

Продолжение следует...

Возраст: 54 C нами с 14.04.2007 Репутация: **22.9**

plasma писал(а):

Бруно выступает как реформатор магико-герметической традиции.

А Галилей в каком качестве выступал?

Возраст: 38 C нами с 24.05.2008 Репутация: **101**

Очкарик писал(а):

А Галилей в каком качестве выступал?

Галилея обсудим попозже, а пока продолжим про нашего героя

Египетская реформа Бруно в религии, как попытка восстановить мир в Европе

Джордано Бруно жил в сложное время. Вся Европа была раздераема братоубийственными религиозными войнами. Возврат к древней истинной религии означал бы прекращение убийств и наступление светлой эпохи мира. На конец XVI века приходится пик влияния религиозного герметизма всех видов. Когда Бруно писал ``Изгнание...'', было уже написано теологическое сочинение Дю Плесси Морне, которое переводил Сидни и в котором протестантский тип религиозного герметизма, полностью очищенного от магии, предлагался как средство от религиозных раздоров. Пройдет совсем немного лет, и Патрици посвятит папе труд, в котором в качестве средства приобрести немецких протестантов порекомендует иезуитам основанную на герметизме философию. Хотя версия Патрици, сохраняющая какие-то аспекты магии Фичино, несколько ближе, чем две другие, к версии Бруно, но различия между ними все равно огромны. Патрици, в отличие от Бруно, не отказывается от христианской интерпретации герметизма. Бруно делает радикальный шаг, который ставит его за грань стандартного христианского герметизма, поскольку он отказывается от христианской интерпретации и, главное, без всяких оговорок принимает магию в качестве центрального ядра герметизма. В книгах Бруно нетерпимые ``педанты'', будь то протестанты или католики, со своими войнами и гонениями, с небес изгоняются; и где для индивида и для мира начинается рассвет новой эпохи магических постижений. Вот такую Реформацию проповедовал Джордано Бруно в форме возврата египетской религии.

Принципиально отличаясь от доктрин ортодоксальной контрреформации, проповедь Бруно содержала определенный политический смысл. Книга ``Изгнание торжествующего зверя'' – это, в том числе, предложение французской дружбы англичанам в виду общей католической угрозы, которую воплощала Испания. Испания подстрекала католическую Лигу, теснившую французского короля, и постоянно организовывала ``папистские заговоры'' против английской королевы. Неизвестно, получил ли Бруно от Генриха III полномочия для подобных предложений, но точно известно, что все свое пребывание в Англии он жил во французском посольстве, а это было опасное, полное страхов время, совсем незадолго до великого поражения испанской Армады.
В политическом смысле Бруно настроен резко антииспански и выражает безудержное восхищение перед королевой Елизаветой и ее мудрыми советниками, которые прокладывают путь сквозь многочисленные опасности. Более того, Джордано Бруно становится участником того странного и многостороннего феномена, каким был культ божественной Елизаветы , называя ее ``diva Elizabetta'' (``божественная Елизавета'').
Такое преклонение перед протестантской королевой ему позже припомнит инквизиция.

Но планам Бруно не суждено было состояться. В октябре 1585 года Мовиссьер, французский посол, был отозван из Англии, и Бруно уехал вместе в его свитой. Когда путешественники приехали в Париж, стало ясно, что Сена действительно вскоре потечет кровью. Герцог Гиз, при поддержке испанцев, уже мобилизовал свои силы; в июле 1586 года Генриху III пришлось заключить Немурский трактат, отменявший права, прежде дарованные гугенотам. Фактически король сдался Гизу и крайне реакционной католической Лиге, за которой стояла Испания. В сентябре происпански настроенный папа Сикст V издал буллу против Генриха Наваррского и принца Конде, в которой говорилось, что, будучи еретиками, эти члены королевской семьи не имеют прав на французский престол. Из-за этого шага война стала неизбежной. Видя безуспешность своих попыток, Джордано Бруно отправляется в Германию.

``Утешительная речь'' произнесенная в 1589 году в Хельмштедте интересна как свидетельство того, что Бруно перешел на более радикальные антикатолические и антипапистские позиции, чем те, которых придерживался в Англии. Теперь он говорит о тирании, посредством которой гнусное священство губит естественный порядок вещей и гражданское право в Италии и Испании, в то время как Галлия и Бельгия разрушены религиозными войнами и в самой Германии множество областей – в самом плачевном состоянии. Такая перемена во взглядах Бруно на направление реформы вызвана изменением положения дел в Европе к 1589 году. В 1586 году (то есть вскоре после отъезда Бруно) католическая Лига, кровожадная и на словах и на деле, начала господствовать в Париже; в 1589 году был убит Генрих III; в том же страшном году осада Парижа Генрихом Наваррским вступила в последнюю стадию; годом раньше, в 1588 году, Англия разгромила Армаду. Католическая тональность ``Изгнания торжествующего зверя'' объяснялась тем, что в вожди реформы Бруно прочил либерального и терпимого католического монарха Генриха III. Теперь его не стало, и реформа Бруно приобрела более протестантское и антипапистское направление.

продолжение следует

Возраст: 38 C нами с 24.05.2008 Репутация: **101**

Арест Бруно и суд инквизиции

В августе 1591 года Бруно принял приглашение дворянина Джованни Мочениго, стать его учителем мнемоники (искусства развития памяти) и приехал в Венецию. При этом не стоит забывать, что он много лет находился в розыске инквизиции. В своем исследовании, Йейтс задается закономерным вопросом: ``Что подтолкнуло его к этому роковому решению, почему он забыл об опасностях, ждущих его в Италии? Уже многие годы Бруно пересекал государственные и идеологические границы Европы, переезжал из протестантской Англии в подвластный Лиге Париж, оттуда в лютеранский Виттенберг и в католическую Прагу, в каждой стране являясь в тамошний центр учености и излагая там свою систему. Он, видимо, полагал, что безнаказанно продолжит эту деятельность и в Италии: в Венеции он возобновил знакомство с одним доминиканцем, которого когда-то встречал в Неаполе, и сообщил ему, что пишет книгу, которую хочет преподнести папе, и что хотел бы в Риме поучаствовать в каких-то литературных занятиях, чтобы выказать свои способности, а может быть, и получить какое-то профессорское место.

По мнению Йейтс, этот безрассудный план убедительно свидетельствует о том, что Бруно никогда не считал себя еретиком. Католическая вера ``нравилась ему больше любой иной'', хотя многое в ней было неправильно. Она нуждалась в реформе, и свою миссию Ноланец видел в том, чтобы этой реформе способствовать.

``Человека, подобного Джордано Бруно,'' продолжает Йейтс, - ``лишает чувства опасности либо сознание собственной миссии, либо мания величия, либо то состояние граничащей с безумием эйфории, в котором он живет... Когда маленький Бруно жил в Ноле, из щели в стене дома выползла змея, очень старая на вид. Змея в колыбели – знак героической судьбы, как мы знаем по детству Геракла. Мало сомнений в том, что Бруно считал себя мессией: иллюзия, в эпоху Ренессанса нередкая''. в последние свободные годы Бруно словно готовится к решительным действиям. Приближалась пора для новой миссии, вроде той, с какой Генрих III отправил его в Англию.

Самой важной причиной для возвращения Бруно в Италию был тот оборот, который к середине 1591 года приняли дела в Европе. Героем дня был Генрих Наваррский; победив Лигу и ее испанских сторонников, он добился принадлежавшей ему по праву французской короны, и уже ходили слухи, что он станет католиком. Для Бруно это означало новый шанс для всеобщей реформы в католическом мире.

``Истинной причиной возвращения в Италию для Бруно,'' полагает Йейтс, —-``была общая со многими современниками надежда на то, что возвышение Наваррца в Европе приведет к большему либерализму в религиозных вопросах и что этот либерализм распространится и на Италию.''

В Венеции Бруно поселился у Мочениго и начал его обучение, как они и условились. Возможно, Мочениго, наблюдая Бруно два месяца у себя в доме, понял что-то относительно его замыслов, а поскольку он не принадлежал к венецианцам-либералам и не ждал от Наваррца освобождения, то этих замыслов и не одобрил. Мочениго донес на Бруно Святой Инквизиции и 26 мая 1592 года его арестовали. С этого дня для Бруно начались восемь лет заключения, закончившиеся казнью. В конце венецианского разбирательства Бруно полностью отрекся от всех ересей, в которых его обвиняли, и покаянно предался на милость своих судей. Но по закону его должны были перевести в Рим, где дело затянулось.

В 1599 году была сделана попытка прояснить ситуацию: знаменитый иезуит Робер Беллармин с помощью Трагальоло извлек из сочинений Бруно восемь еретических положений, от которых Бруно предложили отречься, на что он изъявил готовность. Но в том же году он взял назад все отречения, упрямо повторяя, что не писал и не говорил ничего еретического и что служители Святой службы ложно истолковали его взгляды. Тогда ему вынесли приговор как нераскаянному еретику и передали светским властям для наказания. Его сожгли заживо в Риме, на Кампо де Фьори, 17 февраля 1600 года.

В одной из первых бесед с венецианскими инквизиторами Бруно очень откровенно и полно изложил свою философию, словно обращаясь к докторам Оксфорда, Парижа или Виттенберга. Вселенная бесконечна, поскольку бесконечное божественное могущество не стало бы создавать конечный мир. Земля – это светило, как говорит Пифагор, подобное Луне, другим планетам, другим звездам, число которых бесконечно. В этой вселенной есть универсальное провидение, в силу которого все существующее живет и движется, и эта универсальная природа есть тень или след Божества, которое по своему существу неизреченно и неизъяснимо.

Кредо Бруно вроде бы похоже на кредо ренессансного неоплатоника-герметика, но – и в этом-то вся разница между христианским и нехристианским герметиком – Бруно не считает, что интеллект или Сын Божий герметических текстов относятся ко второму Лицу Троицы, во что верил Лактанций и что показано в изображении Гермеса Трисмегиста на Сиенской мозаике. Свою веру Бруно считает (и уверяет в этом инквизиторов) католической и ортодоксальной в том, что касается Отца или Ума; он признает, что отклоняется от ортодоксии в отношении Сына; а его представление о третьем Лице как о душе мира было ортодоксальным для многих ренессансных христианских неоплатоников.

Именно отношение к герметическому Сыну Божьему как к не совпадающему со вторым Лицом христианской Троицы – ключевая богословская причина, по которой герметизм Бруно становится чисто ``египетским'', а герметическая египетская религия оказывается не предвосхищающим христианство ``древним богословием'', а единственной истинной религией.

Поскольку Бруно в свой окончательный отказ отречься включил все когда-либо им сказанное или написанное, то в приговор, скорее всего, вошли самые разнообразные пункты из всех допросов за многие годы заключения наряду с восемью пунктами, в чем бы они ни заключались. Гаспар Шоппиус, присутствовавший при казни Бруно и, видимо, слышавший зачитанный при этом приговор, сообщает перечень из очень разнородных пунктов обвинения: что существует множество миров; что магия – хорошее и дозволенное занятие; что святой Дух – это душа мира; что Моисей творил чудеса с помощью магии, в которой превзошел египтян; что Христос был магом. Есть и другие, столь же бессвязные. `` Надо признать,'' заключает Йейтс,—- `` что у нас слишком мало свидетельств (поскольку материалы самого processo утрачены), чтобы реконструировать процесс и приговор Бруно''.

Хотя движение Земли и было одним из пунктов приговора, в этом отношении дело Бруно тем не менее не совпадает с делом Галилея, которого принудили отречься от утверждения, что Земля движется. В основе взглядов Галилея лежала подлинная математика и механика; его интеллектуальный мир был не похож на мир Джордано Бруно – в мире Галилея ничего не значили ни ``пифагорейские усмотрения'', ни герметические ``печати'', и к своим выводам ученый пришел на подлинно научных основаниях. А философию Бруно невозможно отделить от его религии. Она и была его религией, ``религией космоса'', которую он нашел в бесконечной вселенной и бесчисленных мирах, понятых как расширение гнозиса, как новое откровение божества в его ``следах'' и ``тенях.'' Система Коперника стала для него символом нового откровения, символом возврата к естественной религии и магии египтян на основе, которой, согласно удивительным планам Бруно, мог бы стать и католицизм.

Йейтс писал(а):

``Поэтому уже невозможно верить в миф, будто Бруно преследовали как философа и сожгли за его смелые идеи о бесчисленных мирах или о движении Земли. Этот миф подорвали и публикация ``Краткого изложения'', из которого видно, как мало внимания уделялось на допросах философским или научным пунктам, и работ Корсано и Фирпо, где на первом плане стоит религиозная миссия Бруно... в эту же миссию входила и философия Бруно, включая его внешне коперниковский гелиоцентризм. С головой погруженный в герметизм, Бруно не мог и помыслить о философии природы, о числе, о геометрии, о чертеже, чтобы не ввести туда какой-нибудь божественный смысл. Поэтому он меньше кого бы то ни было годится в представители философии, порвавшей с божеством''

Подводя итог, Йейтс заключает: ``Поэтому Церковь, включая философские пункты в осуждение ересей Бруно, действовала, нисколько не выходя за пределы своих полномочий. Философские пункты были неотделимы от его ересей.''

Реале и Антисери в своей ``Истории философии'' так резюмируют биографию Бруно: `` Делать из него предтечу современного ученого эпохи научной революции смешно, ведь его интересы были иной природы (магико-религиозной и метафизической), отличной от той, на которой базировались идеи Коперника. Сомнительно, что Бруно понимал научный смысл этого учения. Невозможно выявить и математический аспект сочинений Бруно, потому что его математика - это пифагорейская аритмология, а следовательно, метафизика.}

Но с моральной точки зрения позиция Бруно остается сильной. Ибо наследник ренессансных магов защищал Достоинство Человека – то есть свободу, терпимость, право человека выступить в любой стране и высказать свои мысли, невзирая на идеологические барьеры. И маг Бруно защищал любовь от того, во что ``педанты'' и с католической, и с протестантской стороны превратили религию любви – христианство.

Возраст: 38 C нами с 24.05.2008 Репутация: **101**

Почему Бруно был казнен через 8 лет заключения?

Остается открытым вопрос, почему после 8 лет заключение инквизиция решила казнить Бруно? Сидящий в тюрьме, он не представлял никакого вреда для католиков. Чтобы разобрать этот вопрос давайте вспомним еще одного философа Возрождения - Кампанеллу.

Томмазо Кампанелла оказался последним в том ряду итальянских философов эпохи Возрождения, в котором Джордано Бруно был предпоследним. Подобно Бруно, он был магом-философом в ряду ренессансных магов, восходящих к Фичино. Как и Бруно, Кампанелла был магом, сознающим свою миссию. Этот исполин, полагавший, что семь шишек на его голове соответствуют семи планетам, обладал колоссальной верой в свою глубинную связь с космосом и в собственное предназначение вождя всемирной магикорелигиозной реформы.

Жизненный путь Кампанеллы можно условно разделить на три периода. В первый, ранний, период Кампанелла был монахом-доминиканцем и агитатором, регулярно попадавшим в тюрьму. Кульминацией этого периода оказалось калабрийское восстание. Это было революционное движение, имеющее целью свержение испанского правления в Неаполитанском королевстве и учреждение взамен утопической республики, магического Города Солнца. Затем начинается второй этап в жизни Кампанеллы, проведенный им в неаполитанской тюрьме, где он с удивительной целеустремленностью писал свои громадные философско-теологические труды. При этом он перевел магическую реформу из революционного русла в более – на первый взгляд – ортодоксальное. Теперь колыбелью всеобщей реформы должны были стать испанская монархия или папство. После этого наступает третий период. Кампанелла переезжает во Францию и передает ей почетное право явить миру всеобщую реформу, стать солнечным центром грядущего Города Солнца.

Перед калабарийским восстанием Кампанелла и его последователи возвещали близость грандиозных перемен. Упадок милосердия, рост раздоров и ересей доказывают неминуемость новой эры, возвещенной небесными знамениями. Год 1600-й должен был стать особенно важен благодаря нумерологической значимости девятки и семерки, составляющих в сумме шестнадцать. Новая эра должна была принести лучший религиозный культ и лучшие нравственные законы, основанные на природе и на естественной религии. Калабрия должна приготовиться к новой эпохе, свергнув испанскую тиранию и учредив республику, воплощающую в себе новую религию и этику. Христианство в новую эру сохранит свое значение.

Калабрийская революция очень напоминает реализацию реформы Бруно, которую он считал неизбежной, поскольку тоже верил, что человечество стоит на пороге новой эры. Безоглядная самоуверенность действий Кампанеллы в Калабрии, рожденная верой в чудесные силы и знамения времен, подобна той опрометчивости и самонадеянности, с которыми Бруно вернулся в Италию.

Дата смерти Бруно приобретает новое значение, если вписать ее в контекст калабрийского восстания и его последствий. Почему так случилось, что после восьми лет заключения в феврале 1600 года Бруно вдруг отправили в Рим на страшную публичную казнь? В ноябре 1599 года Кампанелла был заключен в тюрьму в Неаполе; в феврале 1600 года он подвергся пыткам. Казнь мятежного доминиканца Бруно сразу же после подавления калабрийского восстания, возглавляемого другим мятежным доминиканцем, могла быть задумана как предупреждение и угроза. Возможно, она стала результатом политической сделки между папой и испанскими Габсбургами. Папа показал свою лояльность Испании, казнив одного из сторонников Генриха Наваррского. Расправляясь с Джордано Бруно, обе стороны как бы предупреждали всех, кто имел к нему какое-либо отношение, что они не потерпят никаких выступлений против религиозной ортодоксальности. Кампанелла был на волосок от ужасной участи Бруно и спасся, видимо, благодаря тому, что у него достало духа симулировать сумасшествие. 1600 год, год девятки и семерки, не принес счастья магам Возрождения: Бруно был казнен, а Кампанелла заключен в тюрьму на двадцать семь лет.

Вот в целом основные вещи, которые Йейтс говорит о Джордано Бруно. Вопрос к форумчанам: кто-нибудь мои посты читает? Интересно ли это? Могу продолжить в подобном стиле рассказ про Галилео Галилея, при условии наличия заинтересованных. Отвечать просьба мне в личку

plasma · Возраст: 47 C нами с 02.10.2008 Репутация: **80.8**

C нами с 15.07.2005 Репутация: **133.9**

Ссылка